Однажды… или, скажем, в одно самое древнейшее, доисторическое утро раскрылся незнаемый на земле цветок, красу которого не осмеливались описать и древние пииты. Не берусь за это тем более я… Дорисуйте в своем воображении красоты этого цветка, представьте его благоухание, прелесть красок, нежность лепестков и все, чем был потрясен старший сын всевидящего Солнца по имени Первый Луч.
Сын Солнца, Первый Луч, в это доисторическое утро, прогоняя ночь и зажигая день, осветил невиданный цветок. Осветил и так лучезарно улыбнулся, так восхитился увиденным, что на всю вселенную воскликнул: «Ойль!»
Так было велико его изумление.
«Ойль! Ойль!» ─ повторяли лучи-братья.
«Ойль! ─ провозгласило Солнце. ─ Ойль, я тебе дарую бессмертие».
После этих слов цветок, получивший имя Ойль, превратился в женщину. Она была золотисто-смугла, как и лепестки породившего ее цветка, златокудра и огневейна, как Солнце, даровавшее ей бессмертие, и жизнелюбива, как ее мать ─ Земля.
Все преклонялись перед Ойль. Потому что, кроме красоты, в ней олицетворялись все добрые начала.
Но и в ту давнюю предавность нашлась завистница, которая себя считала могущественнейшей из всех сил природы. Она звалась Стихией. Это имя ненавистно людям и по сей день.
Своенравная и коварная Стихия поклялась извести Ойль. Но как можно извести дочь Земли, которую обессмертило Солнце. Оставалось только единственное ─ спрятать Ойль от поклонявшихся ей. Скрыть от всего, восхищавшегося ею. Это было в силах злой Стихии. Она, потрясая Землю, руша горы, превращая моря в сушу и сушу в океаны, коверкая лицо планеты, решила низвести Ойль во мрак и безмолвие преисподней. Низвести глубже подземных вод в царство темных горимых морей, в которых прекрасная Ойль будет обречена на безвестность вечного заточения.
Ойль исчезла.
Проходили века, тысячелетия, миллионы лет, и забылась Ойль. И только звезды помнили о ней, рассказывая иногда в тихие ночи, как появилась Ойль и как она была низведена в тартар. И те, чьи уши умели слушать звезды, узнали, что красавица очаровала темные горимые подземные моря, провозгласившие ее своей владычицей.
Владычица Ойль, познавшая на земле радость горения, могла помочь морям, жаждущим огня, пробиться на поверхность Придавленные толщей напластований, подземные моря долго и упорно пробивались к свету. И там, где толща оказалась рыхлее, проступали темные горимые дары Ойль. Так называли ее те, кто умел слушать звезды и заставлять свои мысли видеть невидимое.
И чем глубже людские мысли проникали в недра земли, тем щедрее награждала их Ойль своими дарами…
