Ходила цыганка к одной бабе и узнала, что та богато живет, что есть у нее в доме и золото и серебро и добра всякого полно. Нашла цыганка старого, грязного, страшного цыгана. Был он черный, как уголь. Одним словом, черт. Ну как есть черт. Глянешь на него – испугаешься. Говорит цыганка этому старику:
– Хочешь заработать?
– А что делать надо? – спрашивает тот. – И сколько ты мне дашь?
– Дам я тебе двадцать пять рублей. А делать надо вот что: сядешь ты под крутой бережок и будешь ждать. Приведу я к тебе бабу, а ты выскочишь, как ее увидишь, из-под берега и кричи, мол, нечистая сила просит – неси больше. Заставь ее сказать, где золото хранит, а не то, мол, жизни ей не будет.
Согласился цыган.
Приводит цыганка эту бабу на берег, а тут как выскочит старый цыган, на черта похожий, как примется по земле кататься и кричать диким голосом:
– А ну говори быстрей, где золото спрятала, не скажешь – напущу на тебя чертей, век не забудешь.
Испугалась баба, побледнела, стоит ни жива ни мертва. А цыганка ей шепчет:
– Ой, попала я с тобой в беду, знать, и мне несдобровать, говори скорей, где у тебя золото, а то не сносить нам головы.
Отвечает баба черту:
– Беленький флажок – серебро, а красный – золото! В чугунах, в горшках все спрятано! – кричит баба. – Уходи, уходи, нечистая сила, все тебе отдам, только не трогай мою душу!
– Серебро и золото отдай этой цыганке, – приказал черт, – она мне передаст.
Что делать? Не будешь ведь черту перечить. Известное дело, с нечистой силой шутки плохи. Привела баба цыганку в дом, потом в свой сад повела, к яблоне подводит. Видит цыганка: под яблоней два флажка в землю воткнуты – один белый, а другой красный. Стала баба землю около белого флажка копать. Вытаскивает чугунок, крышкой плотно закрытый, а там мешок с серебром. Потом стала под красным флажком копать, откопала чугунок поменьше. А в нем мешок с золотом. Взяла цыганка оба мешка и пошла прочь со двора. А там ее уже телега дожидается. Погрузила цыганка оба мешка на телегу, поворачивается к бабе и говорит:
– Ну что, милая, не жалеешь денег?
– Не жалею, не жалею! – замахала руками баба. – Господи, спаси меня от этой нечистой силы! Пусть уж лучше деньги пропадут, лишь бы самой в живых остаться.
Отъехала цыганка подальше от дома, чтобы никто не видел, остановилась в лесу, развязала мешок с золотом и ахнула. А в мешке-то чего только нет: и монеты золотые, и браслеты, и кольца – настоящий клад. Поняла цыганка, что баба очень богата и что она не все, что в доме есть, отдала ей.
Э, нет, милая, – думает цыганка, – так легко ты от меня не отделаешься . Идет цыганка опять к старику, что на черта похож, и опять с ним договаривается. А потом к бабе бежит:
– Все деньги отдала, милая, все до последней копейки нечистый взял, да только велел тебе к нему на разговор прийти. Так и передай, говорит, мол, не то худо ей будет. Ой, милая, и ввязалась же я с тобой в историю. Хорошо бы за себя, а то ведь за кого-то страдать приходится.
Снова пошли цыганка и баба на крутой бережок, и снова выскакивает черт из-под берега: на голове рога приделаны, на теле лохмотья, шуба наизнанку вывернута, мехом наружу. Упала на колени баба, а черт ей кричит:
– Говорил я тебе, чтоб не жалела ничего, а ты все таишься. Ну смотри у меня, если сегодня все не отдашь, то лучше живой в землю ложись. Сразу ложись, а то потом поздно будет. Ни тебе, ни детям твоим, ни внукам пощады не дам.
– Ой, прости меня, все отдам, ничего не утаю, только отпусти мою душу и детей пожалей.
– Последний раз верю тебе! – прикрикнул черт. – И еды не забудь, всю еду, что в доме есть, принеси...
Все подчистую из дома бабы цыгане вывезли, но чувствует цыганка, что таится баба, что-то еще прячет. Снова идет она к старику и просит его:
– Ванечка, милый, последний раз сходи под бережок, уж я тебе заплачу!
А Ванечка, что чертом обряжался, ни в какую:
– Не пойду, не нужны мне твои деньги, надоело!
– Да что ты, мой дорогой, последний раз надо, я и денег набавлю, и всего, чего хочешь...
– Ладно, – усмехнулся черт Ванечка, – давай сто рублей и бутылку водки, схожу напоследок, черт с тобой!
Напился Ванечка до чертиков и залез под бережок, бормочет там что-то никому не понятное, а цыганка говорит бабе:
– Слышишь, слышишь, черт-то сердится. Выползает черт из-под бережка, встает на карачки и мычит:
– Деньги давай, золото давай, чего есть, то и давай! А сам спьяна – раз! – и в лужу плюхнулся. Перепугалась баба до смерти и бежать. Цыганка было за ней припустилась, да не догнала. Прибегает к дому бабы, а той и след простыл. Больше ее в этих краях не видели.