Муха и Дорожные

В Июле, в самый зной, в полуденную пору,
‎Сыпучими песками, в гору,
‎С поклажей и с семьей дворян,
‎Четверкою рыдван
‎Тащился.
Кони измучились, и кучер как ни бился,
‎Пришло хоть стать. Слезает с козел он
‎И, лошадей мучитель,
С лакеем в два кнута тиранит с двух сторон:
А легче нет. Ползут из колымаги вон
Боярин, барыня, их девка, сын, учитель.
‎Но, знать, рыдван был плотно нагружен,
‎Что лошади, хотя его трону́ли,
Но в гору по песку едва-едва тянули.
Случись тут Мухе быть. Как горю не помочь?
Вступилась: ну жужжать во всю мушину мочь;
‎Вокруг повозки суетится;
‎То над носом юлит у коренной,
‎То лоб укусит пристяжной,
То вместо кучера на козлы вдруг садится,
‎Или, оставя лошадей,
И вдоль и поперек шныряет меж людей;
Ну, словно откупщик на ярмарке, хлопочет,
‎И только плачется на то,
‎Что ей ни в чем, никто
‎Никак помочь не хочет.
Гуторя слуги вздор, плетутся вслед шажком;
Учитель с барыней шушукают тишком;
Сам барин, позабыв, как он к порядку нужен,
Ушел с служанкой в бор искать грибов на ужин;
И Муха всем жужжит, что только лишь она
‎О всем заботится одна.
Меж тем лошадушки, шаг за́ шаг, понемногу
‎Втащилися на ровную дорогу.
«Ну», Муха говорит: «теперя слава богу!
Садитесь по местам, и добрый всем вам путь;
‎А мне уж дайте отдохнуть:
‎Меня насилу крылья носят».
—————

‎Куда людей на свете много есть,
Которые везде хотят себя приплесть
И любят хлопотать, где их совсем не просят.